Конан 7-GET.ru - для скачивания больших объемов
информации, и отправки ее по почте
емле. Казалось, все кончено, но вдруг старик вздрогнул и попытался подняться. Я догадался, что дух, покидавший его тело, вернулся в свою оболочку. Не теряя ни мгновения, я навалился на Колдуна и стиснул пальцы на тощем горле. Но, невероятное дело - он стал сопротивляться с силой, которую было невозможно представить в его немощном теле. Под сухой кожей внезапно напряглись железные мышцы. Старик, несколько раз ударив меня ногами, попытался вцепиться в мои глаза таким быстрым движением, что я едва успел отклониться в сторону. Случайно поймав его взгляд, я вдруг почувствовал, как ослабевает моя воля. Я начал осознавать, что этот старик - мой повелитель, мой владыка, и если он захочет забрать мою жизнь, я покорно преподнесу ему этот скромный подарок. С чудовищным трудом я прикрыл веки; это помогло мне избавиться от наваждения, позволив не ослабить хватку.
Но дело осложнялось тем, что я не мог отпустить горло старика - произнеси он заклинание, мой дух навсегда покинул бы бренную плоть. И, тем не менее, сопротивление Колдуна ослабевало - хоть он ухитрился вытащить кинжал из висевших на поясе ножен, сил старика хватило лишь на то, чтобы поцарапать мне кожу. Постепенно его движения становились все более беспорядочными и вялыми, но я не отпускал его до тех пор, пока он не перестал подавать последних признаков жизни. Сердце старика остановилось, но я, не желая рисковать, выхватил из его рук кинжал и перерезал горло последнего из Древних.
С трудом поднявшись, я подошел к Хакону и освободил его от пут. Командир, как подкошенный, рухнул на землю и, шипя и кривясь от боли, принялся растирать затекшие члены.
Когда он, наконец, обрел способность двигаться, я спросил:
- Хакон, зачем они взяли с собой мешок?
- В этом мешке - болотные демоны, - ответил командир. - Перед штурмом пикты поднимут его над стеной форта и откроют
- чудовища не успокоятся, пока не перебьют всех, кто попадется им на пути. Колдун наложил на демонов заклятье - все легенды говорят об этом - и спастись можно, только бросившись на землю. Дикари, открывшие мешок, будут лежать до тех пор, пока демоны, завершив свое дело, не канут в ту преисподнюю, откуда явились.
- Тогда нам нудно поторопиться, чтобы остановить их, - сказал я, - но в нашем распоряжении только кинжал и лук - да и то охотничий.
- Это все же лучше, чем ничего, - ответил Хакон. - Он тоже может пригодится, если выпустить стрелу с близкого расстояния. Только действовать придется тебе одному - пикты в свалке выбили мне руку. Так что натянуть лук я теперь не смогу.
Итак, мы вдвоем с Хаконом отправились вслед за войском дикарей, ведомых владетельным Валерианом. Я нес лук Колдуна, Хакон держал здоровую руку на рукояти кинжала, отнятого мной у старика.
Мы предполагали, что пикты могли разместить где-то взбили ручья Тулиана несколько постов, поэтому переходили его с величайшей осторожностью. Затем, скрываясь еще тщательнее, перебрались через Рысью реку. Попавшееся нам на глаза перо из головного убора пикта указывало на то, что дикари проходили по этой дороге, но сейчас их нигде не было видно.
Заметили мы их только после захода солнца, окрасившего в багровый цвет небо на закате. Мы почт уже достигли полей, окружавших Шохиру. Пикты, растянувшись широким полукругом, залегли на краю опушки. Среди них были Валериан и его любовница-колдунья. Вожди дикарей сгруппировались вокруг странного мешка, привязанного к шесту.
В Шохире не замечалось ни одного огня - значит, гонец успел предупредить о готовящемся набеге. Крепость Кваниара, в отличие от города, была ярко освещена, и оттуда доносился неясный гул голосов, а также блеяние, мычание и рев согнанных из Шохиры домашних животных. Пикты значительно превосходили числом защитников крепости, но те были готовы дать дикарям достойный отпор. И если бы не эти ужасные твари с болота Призраков...
Наступала ночь; на темно-синем бархате небосвода высыпали многочисленные звезды. Сквозь просветы в листьях папоротника мы увидели узкий серебристый серп луны.
- Они будут ждать, пока окончательно не стемнеет, - еле слышно прошептал Хакон. - Может, нам удастся сейчас подобраться поближе к этому проклятому мешку?
Тут я, наконец, понял отчаянный план своего товарища. Ну что ж, ничего больше нам не оставалось, и, плотно прижимаясь к земле, мы поползли к стоявшему неподалеку огромному старому дубу. Прячась за его мощным стволом, мы с чрезвычайной осторожностью поднялись на ноги - кусты, в которых залегли дикари, теперь были не более чем в двадцати шагах от этого места.
Я наложил стрелу на тетиву. В этот момент послышался размеренный бой пиктского барабана, и сразу же за ним звонкие удары в гонг - в крепости забили тревогу.
Потом барабанный бой резко сменил темп на быстрое "раз-два, раз-два". Два пикта подошли к шесту и подняли его так, что мешок как бы парил над их головами.
- Пора! - раздался свистящий шепот Хакона.
Я прицелился как можно тщательнее, не забыв вознести молитву Митре - моя задача была явно не из легких. Лук, который я сжимал напряженными руками, не был привычен для меня; узкий серп луны и тусклые звезды давали слишком мало света, к тому же проклятый мешок все время раскачивался на ветру... а я не имел права промахнуться!
Темп барабанного боя еще более ускорился. Послышался свист, звон оружия, приглушенные слова приказов. С ужасающим воинственным воем пикты высыпали из укрытия и бросились к форту.
Я спустил тетиву и тут же понял, что промахнулся.
Неужели не успею?! Стремительным движением я натянул лук еще раз. И тут Митра не оставил меня своей милостью - стрела попала в раскачивающуюся на фоне звездного неба цель! Раздался резкий звук, словно лопнула туго натянутая струна.
Два дикаря, которые несли мешок, взглянув верх, в ужасе застыли. Из лопнувшего мешка начало выплывать наружу какое-то клубящееся облако.
- На землю, живо! - скомандовал Хакон и ничком упал, уткнувшись лицом в сырой мох. Не мешкая, я последовал его примеру.
Пронзенный моей стрелой мешок утратил свою округлую форму и мятой тряпкой болтался на шесте. Похожее на густой дым облако, постепенно расширяясь, окутало ряды пиктов.
Затем оно стало распадаться на отдельные части - и каждая из них обратилась в ужасное существо. Эти твари были человеческого роста, с хвостом и крыльями, как у птиц, и большой круглой головой, а также длинными руками и ногами с тонкими когтистыми пальцами.
Хотя я как можно плотнее вжимался лицом в землю, чтобы не привлечь внимание демонов, все же мне удалось заметить, что их было никак не менее нескольких сотен. Протяжно завывая и визжал, они носились над воинством пиктов, которые, совершенно обезумев от ужаса, беспорядочно метались по полю, наталкиваясь друг на друга. Как только из мешка появились эти жуткие твари, один из вождей громким криком приказал своим людям лечь на землю, но только несколько дикарей выполнили приказ. Вой пиктов перекрывал даже визг болотных демонов, но все попытки спастись были тщетны; их неотвратимо настигал летающий кошмар. Совсем близко от нас жуткая тварь одним движением оторвала голову какому-то дикарю, причем его тело с хлещущей из разорванных артерий кровью успело пробежать еще несколько шагов, пока, наконец, не рухнуло, с треском ломая кусты.
Охваченные безумной паникой пикты носились взад и вперед по полю, и везде их настигали когти кошмарных летающих тварей. Буквально через два десятка вздохов все было кончено. Не находя больше жертв, болотные демоны один за другим скрывались в лесу, и скоро вокруг нас не осталось ни одного живого существа.
Внимательно оглядевшись, мы с Хаконом поднялись и пошли по направлению к крепости. Внезапно перед нами с земли, как вспугнутый перепел, вскочил один из уцелевших дикарей - и, вместо того, чтобы с воинственным воплем ринуться на врага, резко развернулся и бросился обратно в лес. Видно, только что происшедшего кровавого побоища оказалось более чем достаточно, чтобы надолго отбить охоту к сражению даже у такого храброго и мужественного воина, каким считал себя каждый пикт.
Подойдя к брошенному шесту с пустым теперь мешком, мы обнаружили около него жалкие останки того, кто был совсем еще недавно могущественным владетелем Валерианом - голову, оторванную левую руку и растерзанное страшными когтями туловище. Мы прихватили с собой голову нобиля как доказательство того, что произошло. Кварады - ни живой, ни мертвой - нигде не было видно, и никто из нас так и не узнал, удалось ли колдунье избежать ужасной участи своих соплеменников.
Из цитадели навстречу нам уже бежали люди, посланные на разведку Дирком, сыном Строма. Услышав наш рассказ, они кинулись обратно, чтобы сообщить командующему хорошие вести. Из-за стен крепости выплеснулась ликующая и вопящая от радости толпа, нас подхватили на руки и внесли под арку ворот.
Что касается меня, то самым приятным было видеть изумление и растерянность Отхо, сына Корма, моего недавнего знакомца. Он приходил в Шохиру, чтобы расквитаться со мной за слова, которые он посчитал оскорблением, и теперь наблюдал за нами с таким глупым выражением лица, что я не мог не расхохотаться. Что ж, вряд ли у него теперь возникнет желание проучить одного из спасителей своего города!

* * *

Я вернулся в Тандар. Скоро мы узнали, что прежний правитель Нумедидес умер, и королем Аквилонии стал Конан.
Конан-киммериец!
С этих времен - впервые на человеческой памяти - стычки на границе прекратились. Ведь по обе ее стороны прекрасно знали, что новый король грозен и крут и не потерпит ни малейшего нарушения заключенного договора. Мой Тандар благоденствовал, как и все остальные провинции; всюду строились новые деревни, крепости и города, расцветали ремесла и торговля. Мы добились того, о чем мечтали - долгожданного мира.

ПОВЕЛИТЕЛИ ПЕЩЕР Р.Говард, Стив Перри

Глава первая

На открытой всем ветрам вершине темнела груда камней.
Некогда здесь был поставлен межевой столб, извещавший спутников о том, что в этом месте сходятся земле Бритунии, Коринфии и Заморы, но за несколько веков ветер и солнце обратили столб в ничто. Впрочем, путники сюда забредали достаточно редко, а одинокая вершина и без того была заметным ориентиром.
По узкой припорошенной снегом тропке, приходившей по самому гребню, шли двое - мужчина и женщина. Они о чем-то спорили.
- Разве мы не видели коней? - спрашивала женщина. - Или об этом я должна заботиться?
Эта полногрудая женщина, предки которой жили в Хауранских пустынях, была молода и красива. Элаши - так звали ее - было не привыкать к походной жизни - в силе и выносливости она ничуть не уступала мужчинам. На плечи ее был наброшен тяжелый плащ, из-под которого виднелись толстая шерстяная рубаха и длинная юбка; обута же она была в высокие сапоги из мягкой кожи. На левом боку покачивалась короткая кривая сабля.
- Кони! Да эти кони давно бы уже издохли! - усмехнулся ее путник. - Пешком-то оно вернее будет.
Мужчина тоже был молод. Он был высок и на удивление широк в плечах. Подбородок его был гладко выбрит, черные как смоль волосы коротко острижены. Голубые глаза его будто горели ярким пламенем. Звали этого человека Конан.
Он происходил из сурового племени горных киммерийцев, чьи студеные земли лежали далеко на севере. Он тоже был одет по-зимнему - тяжелые сапоги, теплый плащ, шерстяные рубаха и штаны. Висевшие на его поясе ножны скрывали огромный, острый как бритва меч из вороненой стали.
- Скажешь тоже! - не унималась Элаши. - Никак не могу взять в толк - и на что ты только годен, чурбан неотесанный!
Конан покачал головой. С тех пор, как он встретил Элаши в храме Послушников Суддаха, скучать ему не приходилось.
Сначала им довелось встретиться с красавицей зомби, затем пришлось сражаться со слепыми слугами колдуна и его неуязвимыми созданиями. Смерть поджидала на каждом шагу.
Вот уже не одну ночь спутники делили ложе, однако на отношении Элаши к киммерийцу это никак не сказалось - то и дело она начинала корить Конана, обвиняя его во всех мыслимых и немыслимых грехах.
Конан кашлянул и, ухмыляясь, заметил:
- По ночам ты что-то на меня не жалуешься.
Элаши на миг застыла, но тут же ответила Конана деланной улыбкой.
- Спорить не стану, - с трудом выдавила она. - Но если бы мы ехали верхом, сил у нас было бы побольше.
- Не знаю. Чем-чем, а бессилием я пока не страдаю, - ответил киммериец. - И вообще, зачем ты говоришь о том, чего нет, - с тем же успехом ты могла бы желать царства или дворец из золота...
- Ты, ты - ты чурбан грязный!
Конан ухмыльнулся. После того, как он убил чародея Нега Злокозненного, он и Элаши решили странствовать вместе, пока их пути не разойдутся. Конан держал путь в известный своими роскошью и беспутством заморский город Шадизар, намереваясь заняться там воровским промыслом; Элаши, в свою очередь, направлялась еще дальше на юг - в свой родной Хауран.
Прямого пути туда не было - вначале путники должны были идти по дорогам Коринфии, и только через несколько дней они могли повернуть на юг и вновь вступить на заморанскую землю.
Тропа, по которой они сейчас шли, вела на запада.
По дороге они могли встретить какую-нибудь деревушку или городок, где киммериец смог бы поупражняться в воровстве.
Разживись Конан серебром, и он купил бы пару жеребцов - для себя и для Элаши. Ее постоянное ворчание уже начинало действовать ему на нервы.
Земля была укрыта толстым слоем снега, тропинка, однако, была хорошо утоптана. Погода стояла морозная и ясная, на голубом небе - ни облачка. Конану нравились такие места.
Город городом, а такой чистоты, как в горах, не сыщешь нигде. Если бы можно было как-то совместить одно и другое... Но увы, на горных тропах не встретишь ни жаркого, ни вина, ни женщин. Бог киммерийцев Кром жил в чреве горы, но он не требовал от людей того же - и слава богу...
Вдруг Конан услышал какие-то звуки.
Они были еле слышны, любой сколь угодно многоопытный путник принял бы их за шелест листвы на ветру или за звук осыпающихся под ногами невидимого зверька камешков. Любой, но только не Конан. Огромный киммериец замер и стал напряженно вслушиваться.
- Что это ты?
Конан жестом призвал Элаши к молчанию. Через мгновение он еле слышно прошептал:
- Кто-то поджидает нас за тем валуном.
Элаши посмотрела на камень размером с дом, на который указывал Конан.
- Я ничего так не вижу, - прошептала Элаши.
- Я слышал какие-то звуки, - стоял на своем Конан.
- А я ничего не слышала. Не забывай, что я выросла в пустыне, - это кое-то да значит.
Забыть об этом было невозможно. Не было ни дня, чтобы Элаши хотя бы раз не напомнила ему об этом.
- Значит, ты давно не чистила уши. Я слышал чей-то кашель.
Элаши смерила киммерийца таким взглядом, что обладай этот взгляд плотностью, от Конана осталась бы разве что лужа крови.
- Слушай, ты...
- Хватит болтать, - оборвал ее киммериец, вынимая меч из ножен, - я чувствую, что мы в опасности.
Элаши молча кивнула. Она знала киммерийца не один день, и за это время уже не раз убеждалась в том, то этот варвар действительно много чувствительней обычных людей. Взявшись рукой за эфес сабли, она тихо спросила:
- Что же мы будем делать?
- Ты пойдешь вокруг камня, а я - прямо по тропинке. Я отвлеку от тебя внимание, и ты смоешь зайти с тыла.
- Ни за что! - зашипела Элаши. - Ты хочешь отвести от меня опасность только потому, что я женщина! Не забывай, какой я крови!
Конан уставился на нее так, словно у Элаши вдруг выросли крылья. Он был достаточно молод и все же считал, что жизнь кое-чему его уже научила. Единственное, чего он действительно не понимал, так это женщин и всего, что с ними связано. "Впрочем, - подумал киммериец, - говорят, их не способен понять никто".
- Хорошо, - наконец сказал он. - Я пойду кругом, а ты направишься прямиком к тем, кто затаился за камнем.
- На том и порешим, - ответила Элаши, лучезарно улыбаясь.
Но уже в следующий миг улыбка ее померкла, и женщина посмотрела на Конана с подозрением.
- Ты что - хочешь, чтобы меня не стало? - Ее голос задрожал от негодования. Она вела себя так, словно киммериец только что нанес ей смертельное оскорбление.
Конан пожал плечами и принялся разглядывать горы. Как знать, быть может, где-то там притаился коварный демон, пытающийся околдовать его... но чего же в конце концов хочет от него Элаши? Что ты ей возразишь, что ты с ней согласишься, все одно - она будет с тобой спорить. Кром!
Конан почувствовал, как в нем начинает закипать кровь.
Пытаясь говорить спокойно, он обратился к своей спутнице:
- Хорошо. Тогда скажи - как мы должны поступить?
- Прошу не говорить со мной таким тоном, - холодно ответила Элаши.
Конан почувствовал собственную беспомощность. Она, конечно, красавица - ничего не скажешь, а вот только во всем остальном...
- Ты пойдешь по тропе и отвлечешь на себя внимание тех, кто прячется за камнем, - зашептала Элаши. - Я же пойду вокруг и зайду к ним с тыла. Так я смогу застать их врасплох, ты понимаешь?
Конан смотрел на нее едва ли не испуганно. Он совершенно лишился дара речи.
- По-моему, мой план лучше, ты не находишь? - спросила Элаши ангельским голоском.
"Нет, нет, тут сомнений быть не может, - подумал Конан,
- видно, я чем-то прогневал богов, иначе откуда бы взяться такой напасти?" постояв мгновенье, он без лишних слов стал спускаться по тропе.
Что бы или кто бы ни скрывался за валуном, Конан им теперь не завидовал.
Обогнув камень, Конан оказался лицом к лицу с неприятелем. Прямо перед ним стояло пятеро низкорослых коренастых воинов, одетых в кожаные поскрипывающие на морозе доспехи. В руках воины сжимали остроконечные пики. За их спинами на вороном жеребце восседало нечто весьма странное.
На плечи диковинного всадника была наброшена тяжелая накидка, он был одет в шерстяную рубаху и кожаные штаны.
Его рука, одетая в перчатку, сжимала эфес тонкого длинного меча, лежавшего поперек седла.
Вид всадника потряс Конана.
Судя по платью и осанке, перед ним был мужчина, однако лицом всадник скорее походил на женщину, об этом говорили не только нежные черты - на веки его были положены голубоватые тени, брови были аккуратно выщипаны и поведены углем, губы же - ярко накрашены. Рыжеватые волосы всадник были коротко подрезан и завиты. Из-под накидки ярко вырисовывалась грудь, которая могла принадлежать только женщине хотя во всем прочем тело выглядело явно мужским.
Размышления киммерийца были прерваны самим всадником.
- Отдай мне свое сокровище! - прорычал всадник басом.
Странно было слышать этот голос, слетавший с нежных уст.
- Что я должен отдать? - спросил Конан. - Ты что - ослеп?
Разве я похож на купца? У меня нет ничего, кроме того, что ты видишь.
- Я хочу, чтобы ты отдал мне свой меч, - ответил всадник.
В этот миг за спинами недругов появилась фигурка Элаши - она стояла на камне у них над головами.
Взмахнув пару раз мечом, чтобы хоть немного размять плечо, Конан взял рукоять в обе руки и нацелился острием клинка в глотку ближайшему воину - этому приему он научился у учителя фехтования в храме Послушников Суддаха.
- Вряд ли я тебе его отдам, - сказал киммериец, растягивая слова.
Воин, стоявший против него, нервно сглотнул.
- Не валяй дурака, - сказал всадник. - Нас шестеро, а ты один. Давай сюда меч и иди куда глаза глядят. Иначе мои люди убьют тебя.
- Странное дело - тебе так понравился мой меч, что тебе не жалко заплатить за него жизнью своих людей. То ли ты своих воинов и в грош не ставишь, то ли на уме у тебя что-то иное.
Женоподобный всадник захохотал.
- А ты, дикарь, совсем не глуп!
Элаши, так и стоявшая на валуне, положила саблю у ног и подняла большой, размером с человеческую голову, камень.
Предводитель разбойников слегка наклонился в седле.
Скрип кожи казался неестественно громким.
- Хорошо. Тогда придется прибегнуть к силе. Взять его!
В тот же миг Элаши бросила камень вниз. Фехтовала эта жительница пустынь неважно, да и говорила она много лишнего, но камни бросать она умела - булыжник угодил в голову одному из воинов, и тот рухнул наземь как подкошенный.
Воины разом обернулись, пытаясь найти взглядом нового противника. Вороной жеребец храпя попятился назад, к валуну.
Не успел его седок поднять глаза, как Элаши с криком бросилась ему на спину.
Воспользовавшись минутным замешательством, Конан с неожиданным для его большого тела проворством метнутся вперед и взмахнул мечом. Второй воин отправился вслед за первым в скорбные Серые Земли или даже в саму Геену.
Элаши и всадник свалились с коня. Конан успел заметить, как таинственный злодей вскочил на ноги и стряхнул с себя Элаши так, как терьер сбрасывает с себя вцепившуюся в его шкуру крысу. Элаши откатилась в сторону, не выпуская из рук клинка.
Пока все шло как нельзя лучше. Элаши отвлекла на себя внимание противника. Растерявшиеся воины не могли оказать Конану настоящего сопротивления; помимо прочего, киммериец стоял слишком близко к ним для того, чтобы они могли использовать против него свое оружие. Киммериец вихрем метался меж ними, круша своим страшным мечом и древка пик и тела воинов. Враги так и не успели прийти в себя - теперь в живых оставались только всадник и один из его воинов.
Воин счел за лучшее ретироваться - отбросив пику в сторону, он стремглав понеся прочь. Конан хотел было использовать пику как копье но тут же решил, что ему скорее следует заняться предводителем разбойников. Однако, обернувшись, он увидел, что тот вновь оседлал своего коня.
Приподнявшись в седле, злодей вонзил каблуки в бока своего скакуна, направив его прямо на Конана.
Киммериец отскочил в сторону и взмахнул мечом. Однако неприятель оказался куда проворнее, чем Конан ожидал, - меч со свистом рассек воздух, даже не оцарапав врага. Замах был так силен, что Конан, не удержавшись на ногах, свалился наземь. Когда же он вновь поднялся на ноги, конь уже унес своего седока так далеко, что о погоне не могло быть и речи.
Конан угрюмо смотрел на удалявшиеся фигурки воина и всадника. Последний на миг остановился и прокричал:
- Погоди, варвар, этот меч все равно будет моим!
Конан покачал головой. Этот странный тип минуту назад едва не погиб, но все равно продолжает твердить о мече.
Клинок у Конана и в самом деле был знатный, да вот только сокровищем его назвать было трудно - это был незатейливый клинок с бронзовой рукоятью, обмотанной кожей. Похоже, разбойник ко всему прочему был еще и сумасшедшим.
Подошла Элаши, отряхивая от грязи свой плащ.
- Ты не ранена? - спросил Конан.
- Нет. - Элаши, перестав чистить плащ, посмотрела на киммерийца с презрением. - Ты упустил двоих.
Конан застонал.
- Не знал, что жители пустынь так кровожадны.
- Если уж что-то делаешь, то делай до конца, - фыркнула Элаши. - Впрочем, что теперь говорить. Давай обыщем трупы.
- Это еще зачем?
- Все-то тебе объяснять надо, - вздохнула Элаши. - По-моему, ты собирался стать вором, или я ошибаюсь? Разве у врагов не может быть денег?
Конан покорно кивнул. В конце концов, в ее словах есть смысл. Он стал обыскивать убитых, думая о том, почему же они решили напасть на него. Неужели меч всему причиной?
Он решил не ломать себе голову зря. Как бы то ни было, с врагами покончено, и говорить пока больше не о чем. Что же до этого странного типа, то вряд ли судьба вновь сведет его с ним.

Глава вторая

Несмотря на т

на главную страницу

 

Хостинг от uCoz